На сегодняшний день машина оптимизации российского здравоохранения принесла много нового в жизнедеятельность практически каждого медицинского центра. Что касается акушерства и гинекологии, данные статистики говорят об уменьшении числа родильных коек по стране, а также закрытии и слиянии отдельных родильных домов.
С одной стороны, строятся многофункциональные перинатальные центры. С другой — где рожать женщине из глубинки, если крупный центр еще не открыли, а свои родильные залы уже «оптимизировали»?
Как рожают в «Замкадье»? Послушаем личный опыт родов мамы двоих детей, а так же откровенное повествование педиатра-неонатолога о современных реалиях. Проведем небольшой анализ, как обстоят дела за границей — есть ли в других странах повод для недовольства у беременных и рожающих женщин?
Оптимизация — на благо населения?
То, что роддома в регионах закрывают массово — ни для кого не секрет. Самое резкое сокращение числа больничных коек для беременных пришлось на 1990-е годы, согласно данным Росстата. Но и с начала тысячелетия до 2015 года их количество уменьшилось на четверть, об этом упомянуто в докладе «Тяжелые роды: к чему ведет оптимизация российских роддомов».
Начиная с 1990-х количество коек уменьшилось со 122 тысяч до 69,4 тысяч. Этот показатель почти сопоставим с послевоенным временем (!) В 1945 году количество коек составляло 62,9 тысяч.
Главным аргументом проводимой политики является необходимость закрытия медучреждений в небольшом населенном пункте в пользу повышения нагрузки на крупный перинатальный центр в большом городе регионального значения. Кроме того, современный медико-экономический стандарт подразумевает уменьшение времени госпитализации каждой отдельно взятой женщины, за счет чего оставшиеся центры смогут выдерживать поток беременных и рожающих пациенток. Вроде звучит красиво.
Эксперты Центра экономических и политических реформ отмечают, что в реальности эта практика не учитывает затруднения беременных женщин транспортного и медицинского характера, ведь им может потребоваться экстренная помощь для спасения жизни, как своей, так и ребёнка. Да и осуществление текущих обследований, скринингов может оказаться под вопросом — проехать в душном транспорте 100 километров с токсикозом или остаться дома, а там — «как Бог даст»?
В Советском Союзе сеть акушерских пунктов охватывала даже отдаленные регионы и небольшие населенные пункты — женщина могла спокойно обследоваться и получить консультацию специалиста «на месте». Сейчас же, по данным Общероссийского народного фронта, в 72 регионах Российской федерации только за 2014-2015 годы закрыто 25 родильных домов и 16 родильных отделений. Более того, в оставшихся также сокращают количество коек и часы приема докторов. Каково приходится беременным и роженицам, если до открытого роддома или женской консультации нужно добираться десятки и сотни километров? Спросим у них самих.
Это Родина моя: личные истории «из глубинки»
По всей России разбросано множество поселений, деревень и небольших городов. Несмотря на то, что на дворе стоит полдень 21 века, с его высокими технологиями, многие семьи проживают так, как жили их родители и дальние предки — глушь, лес, река, свой огород. Не все спешат за благами в большой город, в мегаполис. Послушаем, как болеть и рожать при отсутствии доступной медицинской помощи.
В нашей стране много областей, многие из них очень большие по протяженности. Мы расспросили врача-неонатолога из глубинки, матерей с одним и двумя детишками, родившимися в областных роддомах, с какими испытаниями им приходилось сталкиваться.
Роддома с каждым годом упраздняют, койки в районах сокращают. Зато в нашей области строят перинатальный центр. Это, конечно, круто — перинатальный центр. В него весь бюджет сейчас туда вкладывают у нас. Наш роддом, где я работаю, тоже очень хороший. Прекрасно оснащен, отличный ремонт, к нам москвичи едут рожать со словами, что у нас гораздо дешевле чем в Москве, а условия не хуже. Огромная проблема — ледоход и ледостав. В этот период из-за рек (а у нас их полно) невозможно добраться до федеральной трассы. Только катер или паром, но не всегда. Соответственно, приходится рассчитывать время и ехать заранее в город — вдруг родишь? То есть, надо где-то (и на что-то) жить, оставить дома семью и детей, и просто ждать родов, например в областном центре.
Стремительные роды все же существуют: женщины регулярно рожают и в скорой, и дома. Хорошо, если скорая есть. А у нас в деревне скорая — одна машина, обслуживает несколько населенных пунктов. Так, в прошлом году, мой дядя своим ходом добирался до ближайшего города за 100 км с переломом ребер, пневмотораксом и гемотораксом, где ему оказали помощь. Скорая наша в этот момент ездила на другой вызов — на кровотечение. В итоге — у дяди кровопотеря 1200 мл (откачали из плевральной полости), геморрагический шок, переливание крови. А если экстренная ситуация в родах? Даже в оснащенном центре происходят накладки в работе, а санавиация может просто не успеть. Например, отслойка плаценты. Надо кесарить срочно-срочно, и не ждать вертолет из областного центра.
В некоторые районы нашей области у нас только самолет и вертолет. Билеты дорогущие, самолеты старые. Дешевле в Турцию сгонять. А погода у нас может быть нелетная неделю. Отдельная песня про выписку: приходишь на обход, ребёнок желтый — надо лечить, а мама упирается: «Нет! У нас сегодня билеты на самолет домой. Если сегодня не улечу, то потом еще 2 недели не улечу!» Или «Завтра уберут мост через реку, поэтому мне домой не попасть, если вы нас не выпишете». А нам что делать? В деревнях нет возможности лечить таких детей, нет анализов — ничего нет. И матерей понять можно. Обследовать детей в деревне на первом году — практически никак невозможно. И не смотрит их ни окулист, ни невролог, ни ортопед, никто. Хорошо, если фельдшер есть. По показаниям — надо ехать с детьми в областную больницу или сдавать в других городах анализы платно. В общем, это только так — малость из того, что у нас творится. Конечно, в целом смертность стала меньше. Женщин с патологиями и раньше отправляли рожать в область, а на месте рожали только с физиологическими протекающими беременностями. Но хотя бы была возможность обследоваться и рожать на местах. Тем более, форс-мажорных ситуаций полно.
У нашего участкового педиатра (один из двух оставшихся врачей в деревне) есть в арсенале только ОАК и ОАМ, еще соскоб на энтеробиоз. Ну и все, остальное как знаешь, так и барахтайся. И однажды он лечил «артрит» одной девчонке-подростку физиопроцедурами, а оказалась опухоль кости. В общем, ей в итоге ампутировали ногу, химиотерапия, потом она умерла в 13 лет. В деревне — все же на виду. Многие его обвиняли, типа диагноз сразу не мог поставить правильный. Ага, легко так говорить, когда у тебя МРТ под боком. Хотя врач он очень хороший, меня с детства наблюдал. На пенсии уже, дедом стал. Еще работает. Но говорят, что и он в райцентр уедет жить, так как в деревне совсем тухло стало.
Аптека работает 5 дней в неделю до 3 часов дня. Поэтому лекарств в другое время не достать. Иногда приезжают доктора из области, УЗИсты на пару дней и платно всех смотрят. Очередь с 7 утра до позднего вечера. Их потом и в бане намоют, и приютят. Не все могут попасть к ним на прием, у кого-то денег нет, но они стараются, смотрят по полной, особенно беременных женщин.
Мне 32 года, я родом из небольшого поселка на севере нашей страны, где проживает около 1000 человек. Муж тоже отсюда, мы учились в одной школе. После окончания школы мы мечтали рвануть в город, вкусить городской жизни. Закончили университет, поженились, прожили два года на съемной квартире и поняли: нет, это не наше, хотим жить в деревне. Так мы вернулись на родину. Тут и воздух чище, и дышится легче, и спокойнее, и огород свой, и дом просторный, и баня, и рыбалка, и лес, и детишкам будущим раздолье. Да и родители стареют, помощь им наша нужна. Дом нам остался после смерти бабушки.
Когда мы переезжали на родину, я уже была на 20 неделе беременности. Встала на учет в свою деревенскую больницу. 7 лет назад у нас в деревне еще были гинеколог и акушерка. Конечно, они меня с детства знали и приняли очень радушно, но я сразу ощутила разницу городского и деревенского медицинского обслуживания. Здесь мне могли предложить сдать только кровь на общий анализ, мочу и кал на яйца глистов. Обследование на половые инфекции, гепатиты, ВИЧ, биохимию крови, УЗИ плода, КТГ и все остальные обследования там не делались никогда и никому. За этим приходилось ездить в райцентр, за 52 км от нас.
Ну, в ту пору это было для меня даже развлечением, съездить в райцентр (численность населения там меньше 6000 человек), прогуляться по местным магазинам, развеяться. В общем, беременность я доходила без особых приключений. Правда, лежала в стационаре в райцентре с 35 недель с отеками, там же я родила. Пока лежала в стационаре, познакомилась с другими будущими мамами. Некоторых отправляли в областной центр, у кого беременность протекала проблематично. Пару раз к нам прилетала санавиация, когда начинались преждевременные роды. Но все обошлось, всех спасли, всех недоношенных выходили в области. Там есть три роддома, но с районов все поступают в областной роддом, где есть новейшее оборудование, много специалистов, детская реанимация.
Что интересно, сама я родилась в своем поселке. Мама рассказывала, что в те годы была большая больница и даже родильное отделение. В больнице было много врачей, большой стационар на 60 коек, люди не чувствовали себя обделенными в медицинской помощи. У нас был даже рентген аппарат и своя операционная! А мне теперь не верится, что в восьмидесятые годы было так хорошо. Почему же теперь в нашей больнице есть всего 4 врача: стоматолог, гинеколог, педиатр и терапевт? Почему нет стационара?
Спустя 5 лет мы решили стать родителями второй раз, «вернулись за мальчиком». Ситуация усугубилась еще больше. За эти 5 лет в нашей больнице остался только стоматолог и педиатр. Гинеколог и акушерка уехали в город вслед за подросшими детьми и успешно устроились там на работу. Терапевта сократили, остались только несколько фельдшеров, которые обслуживают и прием больных, и вызова (по всем окрестным деревням).
Вот так приходишь утром на прием к фельдшеру, сидишь в очереди, узнаешь о болезнях всех жителей деревни. В этот момент фельдшер выходит и закрывает кабинет: ее посылают на вызов к температурящему ребёнку, затем на ДТП, затем на инфаркт. Машина одна, на смене один фельдшер. Кому-то помощь оказали на месте, кого-то везут в райцентр. А это все время занимает. Все пациенты с приема расходятся по домам, до завтра. Вечером забежишь к фельдшеру домой «только спросить» (ангина была у меня), как быть, какое лекарство принять. Она и посмотрит, и совет даст, только вот аптека уже закрылась (работает до 15 часов, а впереди два выходных). В понедельник оказывается, что лекарства нужного нет, надо заказывать, но привезут через два дня. Хорошо, подождем. Лечиться надо, я же малыша жду.
Как я наблюдалась по второй беременности? Мне пришлось встать на учет в райцентр, теперь мои поездки уже не были таким развлечением, потому что они стали скорее мучением. Это было накладно по деньгам, да и токсикоз мучал, чувствовала себя не очень. Рано утром бежишь на остановку и на автобусе едешь до райцентра. Но не так все просто, город на другом берегу реки по отношению к федеральной трассе. Выходишь из автобуса и надо перебраться через реку, а автобус катит дальше по трассе. В город зимой можно попасть по льду, летом через понтонный мост, а в межсезонье на пароме или катере (естественно, не за «спасибо»). Как я этих поездок боялась, особенно в разлив реки! Да не одна я, много нас: кто беременный, кому к специалистам узким надо, кому рецепты на лекарства по инвалидности выписать и не только. Обратно автобус едет в три часа дня, поэтому надо весь день что-то там делать, куда-то податься. Если пройдешь врача утром, то полдня потом с токсикозом маешься по улицам райцентра. Ответы анализов в тот же день не получить, надо ехать назавтра в больницу снова и забирать их. Я очень расстроилась, но в райцентре прикрыли родильное отделение. Кто-то там выше решил, что оно нам не нужно. Ведь теперь в областном центре строится перинатальный центр! Да, я видела в новостях, там будет круто, он большой и красивый. Пока он еще строится, и вопрос: «Где рожать?» стоит очень остро. Все-таки во всем районе проживает около 13 тысяч человек. А сама область наша вообще огромная.
Есть роддом в соседнем районе, до него примерно 100 км, но туда теперь столько народа повалило (со своего и с нашего района), что заранее лечь в него никак не получится, просто все не влезут. Ехать уже со схватками за 100 км страшно. А вдруг наша «скорая» уедет по другим вызовам? Дома рожать мне не хотелось. Можно поехать в областной роддом, за 450 км, но лечь заранее. Этот вариант я и выбрала. Поехала в 38 недель на автобусе, ехала 7 часов, боялась, как бы не родить по дороге. Хорошо, что дорога нормальная, отремонтирована. Все прошло у меня благополучно. Я просто лежала и ждала свои роды. У меня не было показаний к госпитализации, лежала просто так, пила железо и бруснивер. За эти две недели очень устала, но познакомилась со многими женщинами из других районов области. Сына я родила в срок, все прошло отлично, врачи там хорошие и очень грамотные. За нами приехали на машине родственники.
Оказывается, в нашей области такая беда с родовспоможением повсеместно. Я завидую городским мамам, которые выбирают врача, ходят на 3D УЗИ, могут обследоваться на внутриутробные инфекции. А у нас нет врачей, нет диагностики, нет стационаров и очень мало родильных отделений. Вернее, они были, но массово прикрылись в свете последних событий. Все средства и силы уходят на строительство перинатального центра. Может быть, третьего ребёнка я рожу уже там и смогу всем в деревне рассказать, какой он большой и красивый. Хотя, может быть, мы переедем в город. Говорят, что наш педиатр скоро уйдет на пенсию, и детский кабинет в поселке прикроют. Да и стоматологу (последнему оставшемуся врачу) уже около 60 лет. Тогда я не рискну оставаться в деревне. Страшно за детей и за себя.
Волшебное ли слово «Заграница»?
Стоит отдать должное, Россия-матушка расположилась на огромной территории, и оптимизировать медицинскую помощь так, чтобы было и близко, и хорошо — довольно сложно. К примеру, в небольшом государстве Израиль самое длительное время, за сколько может добираться до места скорая помощь — 30 минут. До самого «отдаленного» уголка. И все же, рассмотрим, все ли гладко у рожениц за границей?
Германия
При всей достаточной слажености работы медицинских служб, и у заграничных беременных случаются не очень приятные ситуации. Так, умеренное влагалищное кровотечение на сроке до 12 недель не считается поводом для активных действий врача.
Мы с мужем достаточно долго шли к беременности, строили карьеру, и теперь, когда я уже на 7-й неделе, хочется, чтобы все протекало идеально. Однако, когда на улице у меня открылось кровотечение, сопровождающееся болезненностью внизу живота, я обратилась к специалисту, мне сделали УЗИ, и врач сказала, что будет выжидать до 12-ти недель. Мол, если присутствуют генетические изменения и беременность закончится выкидышем, значит, так решила природа. Сохранением на столь ранних сроках никто не занимается. В итоге, без применения каких-либо лекарственных средств кровотечение самопроизвольно остановилось, но осадок остался.
Также в Германии принято полностью доверять врачам — как в родах, так и касательно других вопросов здоровья. Отчасти это связано с педантичностью пациентов, соблюдающих врачебные рекомендации, и авторитетностью специалистов, а отчасти — оттого, что пациент, который отказывается от врачебных предписаний, в некоторых городах автоматически лишается дальнейшей поддержки по государственному полису и вынужден будет оплачивать расходы самостоятельно. Так, например, если роженице предлагают делать эпидуральную анестезию, врач не услышит в ответ «доктор, что вы, я хочу рожать естественно», по озвученным причинам.
Страны Северной Африки
Навык планирования рождения детей отразился и на демографическом положении стран Северной Африки: рост населения замедляется и постепенно падает коэффициент рождаемости — число детей на одну женщину снизилось с почти шести в 1960-х годах до 3,4 в 1990 году и двух в 1995 году. В 2014 году коэффициент рождаемости составлял 2,42 ребёнка у одной женщины.
Рождение детей в стране носит сезонный характер. Пик приходится на летние месяцы, как отмечают местные гинекологи. Это связано с тем, что подавляющее большинство свадеб традиционно устраивают летом, а примерно через год у молодых семей появляются первенцы.
Однако даже сезонный наплыв будущих мам местная система здравоохранения с честью выдерживает. Кроме государственных госпиталей, работает большое количество частных клиник, где проходят не только естественные, но и оперативные роды.
Кардинальное отличие от российской схемы здравоохранения в том, что в Тунисе, например, после удачного родоразрешения без осложнений роженица покидает стены лечебного учреждения через сутки. После кесарева сечения — на 3-4 день.Таким образом удается увеличить число свободных коек и снизить риск внутрибольничной инфекции у матери и ребёнка.
По словам врача-гинеколога Геннадия Александровича Батюкова, профессора, проработавшего в госпитале г. Монастирь в Тунисе более 20 лет, благодаря данной схеме, обеспечивается эффективная профилактика инфицирования стафилококком матери и дитя.
Естественно, в государственных госпиталях меньше комфорта и персонал не столь услужлив, как в частных клиниках. Но экстренную помощь роженице готовы оказать 24 часа в сутки. В стране на высоком уровне находится лабораторная и высокотехнологичная диагностика.
Соединенные штаты Америки
Не принято долго держать родильниц в родильном доме и в Америке. Так, редактор журнала "Cosmopolitan" Аля Баданина уехала рожать второго малыша в Майами и рассказала, что «активизировать пациенток после операции кесарева сечения начинают в тот же день ближе к вечеру» и данный подход себя оправдывает — чувствовала себя Аля «гораздо лучше, чем после первого кесарева, когда вставать и ходить в российском роддоме разрешали день на второй —третий». Выписывают пациенток также быстро, если нет осложнений, что к лучшему как с психологической и медицинской стороны, так и со стороны финансовой составляющей — все же каждый день госпитализации обходится недешево.
В Америке господствует рыночная система экономики, а значит, каждый гражданин покупает себе медицинскую страховку «по карману» — менее обеспеченные минимальный пакет услуг, более состоятельные — более полный. Если же стоимость случая болезни превышает оплаченные рамки, придется прилично раскошелиться. Такой подход позволяет поддерживать медицину на высоком уровне — врачи выдерживают строгий многоэтапный экзамен (кстати, платный), оборудование идет в ногу с передовыми технологиями, и, таким образом, госпиталя имеют полноценное укомплектование как персоналом, так и оборудованием.
