Дженни Скофилд — девочка, которая опровергает утверждения некоторых специалистов, что шизофрения развивается только в течение жизни. Ранние симптомы болезни позволили поставить диагноз еще в три года, а проявлялись они с рождения. Такая картина заболевания подтвердила основную теорию биологической природы шизофрении: еще до дебюта и «срыва» можно увидеть отличия в поведении и даже подтвердить болезнь анализами тканей на молекулярном уровне. Как проявляется и развивается шизофрения у детей, рассказывает MedAboutMe.
«Опасный тип»: каждый сотый человек — шизофреник
«Шизофреник», человек с шизофренией, в нашем обществе считается чем-то редким и довольно опасным. Ему приписывают психотические срывы, агрессию, направленную на окружающих, параноидальное поведение и «расщепление личности»: споры с самим собой на разные голоса. Так ли это?
Шизофрения — психическое заболевание, представление о котором значительно отличается от действительности.
- Прежде всего, при этой болезни нет «раздвоения (растроения и т. д.) личности, при котором в одном теле начинают существовать несколько сознаний. Как бы красочно не описывали эту картину книги и фильмы, шизофрения не «подселяет демонов». Расщепление сознания (греч. шизофрения — «расщепленный мозг») касается отдельных частей психики: эмоций и знаний, воли и действий. И не позволяет мозгу определить различия между реальностью и фантазиями.
- Во-вторых, шизофрения — совсем не редкая болезнь. 1% людей страдает, явно или невыраженно, от этого заболевания. Шансы на шизофрению такие же, как на ревматоидный артрит, который диагностируют у каждого сотого человека.
- И, наконец, вопреки общему мнению, шизофрения крайне редко связана с насилием над другими людьми. Страдания испытывает сам больной и его родные. Из-за некоторых нарушений больные также намного чаще становятся жертвами агрессии, чем здоровые люди.
И последнее заблуждение о шизофрении, которое опровергли совсем недавно: болезнь невозможно диагностировать в раннем возрасте. Считалось, что симптомы настолько неявны, что сложно дифференцировать заболевание от других заболеваний или от особенностей личности ребёнка, например, излишне боязливого и склонного к фантазиям. Дебют шизофрении чаще всего приходится на возраст в 15-20 лет, это факт. Но сегодня врачи говорят возможности ранней диагностики и ее значимости: чем раньше выявлена болезнь, тем больше возможностей для лечения.
Сами больные постфактум отмечают, что первые симптомы начинаются задолго до постановки диагноза. В подростковом возрасте выявить заболевание особенно непросто: многие признаки не слишком отличаются от обычного для тинейджеров поведения: эмоциональной неустойчивости, страхов, замкнутости.
Сложно сказать, как долго продолжалась моя болезнь: постепенное «сползание» в нее заняло несколько лет... Сначала я несколько лет страдала суицидальными мыслями и искаженным восприятием ощущений, прежде чем окружающие стали догадываться, что у меня начинается шизофрения.
Я не знаю ни когда, ни как это началось, но помню, что страх появился у меня, когда я училась в средней школе. Страшного было еще не так уж и много, и страхи был не слишком велики, но я уже чувствовала что-то неправильное. Я всегда была тихой, воспитанной, старательной девочкой, ни с кем особенно не дружила, любила в одиночестве помечтать.
Постепенно я начала замечать, что все чаще остаюсь одна и что мое внешнее одиночество начинает проникать мне в душу. Что-то такое случилось, после чего мое одиночество изменилось: теперь я была одинока не только потому, что не с кем было общаться, а потому что общению мешал поднявшийся туман, и одиночество стало частью меня самой.
В школе я продолжала получать хорошие отметки. Я встречалась с лучшей подружкой, ходила в кино, подрабатывала бэби-ситтером, рисовала, занималась живописью и слушала музыку. Я улыбалась, строила планы на будущее…
Лаувенг отмечает первые признаки болезни в 14 лет. В 15-16 она дважды пыталась обращаться к специалистам, однако симптомы были признаны вариантом нормы для подростка, а особенности заболевания помешали ей раскрыть полную картину перед врачом и родными. До момента первой госпитализации прошло три года. Сегодня ученые говорят о возможности намного более ранней диагностики болезни, но клинические признаки стертых, неявных форм не всегда дают возможность определить наличие нарушений.
Виноваты ли родители?
Причины шизофрении только выясняются. Уже понятно, что болезнь в основном имеет биологическую природу, однако есть и социальные факторы, которые могут способствовать ее развитию, переходу из вялотекущей и незаметной формы в явную. И раньше такие факторы считались одной из причин возникновения шизофрении: в перечне рисков можно встретить стрессовые условия жизни. В случае детей это различные виды агрессии (эмоциональное, физическое насилие взрослых), скандалы, разводы, неправильное воспитание и т. д.
Такой шейминг родителей позволял выявлять «виновных»: неправильно воспитывали — получили ребёнка-шизофреника.
В течение долгих лет я пытаюсь понять, почему сегодня, в 21 веке, некоторые люди, включая врачей, не верят в шизофрению у детей. Удивляет количество читателей моего блога и книги, которые в письмах ко мне уверяют, что Дженни — ребёнок, порабощенный демонами, и следует их изгонять, а не лечить.
Я думаю, что это — фактор психологической защиты. Люди не хотят осознавать очевидные факты и отрицают их существование. Им легче поверить, что это мы, родители, что-то делали не так, недосмотрели, или на Дженни напали демоны, потому что это более понятно и дает возможность защитить своих детей. Знание о том, что шизофрения развивается сама и от нее невозможно застраховаться, ужасно и невыносимо.
Специалисты выделяют несколько факторов, которые могут увеличить риски возникновения болезни:
- тяжелые формы недоедания матери во время беременности, вирусные заболевания, прием некоторых препаратов (в том числе наркотических);
- поздняя беременность;
- родственники первой-второй степени с шизофренией.
Надо сказать, что наследственная теория заболевания хотя и подтверждается: в семьях, где у родителей, старших родственников или сиблингов родителей есть шизофрения, у детей заболевание встречается чаще, однако специалисты говорят о том, что и иные психические отклонения у родных могут увеличивать риски шизофрении у ребёнка. Так, предполагают, что на появление болезни у Дженни и нарушений развития у ее брата могло (хотя это и не подтверждено) оказать влияние биполярное расстройство их мамы.
Есть и факторы, которые пока сложно объяснить: шизофрения чаще диагностируется у рожденных в зимнее время, чем у «летних» детей, жители северного полушария и больших мегаполисов больше подвержены шизофрении. При этом разницы в культурных, социальных, расовых аспектах нет никакой.
Ну а к причинам манифестации заболевания действительно относятся стрессы и болезни: наличие эпилепсии, травмы головы, родовая гипоксия, преморбидный (на фоне психического здоровья до начала болезни) прием наркотических препаратов, в том числе курение марихуаны и производных конопли, и пубертатный период. А еще шизофрения чаще диагностируется у иммигрантов, чем у коренного, оседлого населения. И это не означает, что «к нам привозят болезнь». Это — следствие жизненных обстоятельств, при которых уже существующее заболевание начинает прогрессировать.
Но что же в таком случае влияет на начало болезни у детей, живущих в благополучной и любящей семье?
Крыса Пятница и подружка по имени Сто Градусов
Дженни Скофилд — девочка, которая с самого рождения почти не спит. Ее родители тратят массу времени и сил, чтобы «утомить» мозг: только в состоянии сильнейшей усталости ребёнок сможет лечь в постель и уснуть. Болезнь заставляет ее существовать в двух реальностях одновременно: в одной ее окружает любящая семья, в другой, причудливо переплетающейся с настоящей, у нее есть друзья по имени Сто Градусов, 24 Часа, домашние питомцы «крыса-200» и «крыса Пятница», которых она готова демонстрировать каждому, доставая из карманов.
Дженни — одна из немногих детей, у которых первые симптомы оказались явными и различимыми. В большинстве случаев начальные признаки выявляют проблемы когнитивного плана, затрагивая процессы мышления и речи, что осложняет диагноз. Брат Дженни, мальчик 6 лет, несмотря на явные нарушения психики, пока не диагностирован: родители уверены, что это одна из форм проявления шизофрении, как у Дженни. Специалисты, основываясь на различии в симптомах (у Бади плохо развита речь и выражена склонность к самоповреждению, есть и ряд иных проявлений), склоняются к диагнозу расстройства аутического спектра (аутизма).
Явные симптомы шизофрении включают бред, зрительные и слуховые галлюцинации. Больным непросто отделить реальность от фантазий, порожденных болезнью. Тем более это сложно сделать в детском возрасте: ребёнок не отличает разницу в правдивости образа мамы рядом и крысы в кармане или монстра в шкафу. Различие с обычными фантазиями определить не так сложно: после включения света монстр из шкафа не исчезает, и ребёнок его действительно видит.
К иным симптомам относят:
- нарушение вербализации мыслей, потерю логических связей в разговоре, частую смену тем;
- искажение адекватного эмоционального восприятия: человек может смеяться над грустными, трагичными событиями или впадать в эмоциональный ступор, не реагируя ни на что.
При развитии болезни позитивные (избыточные, появляющиеся из-за заболевания) симптомы: бред, галлюцинирование, нарушение речи, депрессии, психозы, эпизоды паранойи дополняются негативными (отбирающими что-то у человека): социальной изоляцией, отсутствием мотивации, эмоциональной холодностью.
9 из 10 диагностированных пациентов страдают от дефицита как минимум одного когнитивного домена (скорости мыслительных процессов, концентрации внимания, объёма рабочей памяти, логического мышления и т. д.). У 3 из 4 выявляют дефициты двух доменов. Такие когнитивные нарушения часто являются первыми признаками заболевания, а также во многих случаях выявляются у близких родственников, хотя и без развития болезни.
Сложность диагностики в раннем возрасте базируется именно на особенностях симптомов. Пластичность детского мозга, бурное развитие психических процессов не позволяют отделить норму от нарушения на основании наблюдений и сбора анамнеза, за исключением явных случаев, как у Дженни Скофилд.
Еще к 2014 году исследователи выявили 108 участков генов, в которых последовательность ДНК у людей с шизофренией отличалась от классической нормы. Однако, по мнению специалистов, это слишком большая вероятность вариативности нарушений, и ценность таких наблюдений невысока. Ученые продолжают работать над выявлением причин заболевания и методов ранней диагностики.
Когда 18-летний пациент с шизофренией попадает в клинику с симптомом галлюцинаций и говорит, что он «слышит голоса», мы видим, что заболевание уже развито и началось довольно давно. Симптомы показывают: что-то пошло не так намного раньше, чем появились явные признаки. Цель нашей работы — выявить незаметные отклонения, которые приводят к манифестации болезни через 10-30 лет.
Мы исследовали клетки кожи, взятые у 14 человек с шизофренией, и «перепрограммировали» их в стволовые нервные клетки. Оказалось, что эти нервные клетки имеют значительно более низкий уровень содержания молекулы под названием miR-9, ответственной за формирование нейронов у плода. Молекула miR-9 может также влиять на то, как нейроны мигрируют из места формирования в центральных отделах мозга до их конечной цели во внешних слоях.
Таким образом, «шизофренические» нервные клетки не могут также полноценно мигрировать, как клетки здоровых людей, что создает дисбаланс.
Мы предполагаем, что люди с диагнозом шизофрения, возможно, родились с мозгом, который из-за наличия генетических отклонений был структурированы иначе. С другой стороны, человек, родившийся с типичными уровнями miR-9, также может быть диагностирован как больной шизофренией. На данный момент размер выборки в этом конкретном исследовании слишком мал, чтобы делать какие-либо серьезные выводы, но это начало понимания неврологических основ распространенной проблемы.
Исследования клеток Дженни Скотфилд не проводились, однако специалисты полагают, что именно измененная структура мозга является причиной психических заболеваний у нее и ее брата. Причины возникновения нарушений также неизвестны.
Сегодня Дженни успешно ходит в обычную школу и даже не нуждается в программе занятий для детей с нарушениями эмоциональной сферы. Она способна отличать галлюцинации, эпизоды которых все реже, от реальности, по-прежнему отличается живым умом и хорошим интеллектом. Основная работа с девочкой сейчас концентрируется на развитии гигиенических навыков: у больных часто потерян контакт с собственным телом и восприятием себя, что заставляет выглядеть неряшливо и увеличивает вероятность агрессии со стороны окружающих.
И по-прежнему Дженни, как и последние 10 лет, принимает сильнодействующие препараты. Однако у родителей уже есть шанс на то, что ребёнок сможет эффективно действовать во взрослой жизни без постоянной заботы и помощи близких.
Шизофрения — достаточно странная болезнь. Несмотря на то, что значительное количество больных не вступают в брак, не рожают детей, а склонность к суициду у них невероятно высока (0,8% смертельных исходов), уровень заболеваемости остается все тем же. Ученые утверждают, что лишь 40% случаев заболевания вызываются наследственными причинами, а 60% — следствие спорадических, самопроизвольных мутаций. Полигенная болезнь с мощным триггерным фактором окружающей среды распространена у всех народов мира, приносит страдания и взрослым, и детям, и требует повышенного внимания. И случай с Дженни Скофилд открывает новые пути исследований и доказывает, что знать о болезни и пересмотреть свое отношение к больным необходимо каждому из нас.
